Banner
Banner
29 марта 19:01
  • $ 92.37
  • € 99.53
Наши люди
14 декабря 2015 12:08

Партработник, склонный к рисованию

14 декабря отмечает 90-летие Владимир Петрович Субботин – почетный гражданин Мончегорска, участник Великой Отечественной войны, защищавший Родину на Карельском и 3-м Украинском фронтах.

Жизнь нашего земляка, богатую на события и волнительные встречи, не описать в двух словах, мы можем лишь коснуться отдельных фактов, о которых он рассказал Kn51 накануне дня рождения.

По вечерам мы читали

— Я родился в 1925 году в поселке Чёбсара Вологодской области. Оттуда родители переехали на Урал, где прожили до 1940 года, когда отец Петр Иванович принял решение увезти семью на свою родину в Архангельск.

Отец, 1887 года рождения был человеком образованным: окончил учительскую семинарию и до Первой мировой войны преподавал в финской школе математику. А во время войны воевал, попал в плен к немцам. В семейном архиве Субботиных (у сестры Владимира Петровича) хранится фотография, на которой Петр Иванович запечатлен с пленными товарищами в германском бараке. Родители мамы – Анны Федоровны — сочли, что в деревне образование девочке ни к чему, поэтому она окончила лишь курсы ликбеза, что не помешало ей полюбить книги.

— По вечерам она либо сама читала вслух художественную литературу, либо просила двух старших братьев, а мы с младшей сестренкой слушали, — вспоминает Владимир Петрович.

Все смешалось…

Великая Отечественная война 1941-1945 годов разбросала семью Субботиных. Родители развелись. Старший брат Владимира в 1941-м окончил Тюменское военно-пехотное училище и сразу был призван на фронт. С ним довелось встретиться только после войны. Среднего брата, окончившего школу речного транспорта в Казани, тоже призвали — погиб в 1942-м под Сталинградом. Сам же Володя, будучи в 8-м классе, бросил школу и пошел работать на лесопункт, а в декабре 1942-го его призвали в армию. После пяти месяцев учебы в Великоустюгском пехотном училище он встал в ряды десантников.

— Наш полк дислоцировался рядом с поселком Монино под Москвой, — говорит ветеран. — Там мы обучались премудростям десантного дела. А через год нас повезли на Карельский фронт в район Лодейного поля.

Первая боевая операция

Линия фронта проходила по реке Свирь. На северном берегу располагались части финнов. Чтобы обнаружить их огневые точки, руководство приказало совершить ложную переправу: 21 июня 1944 года чучела солдат с деревянными «пулеметами» установили на небольшие плоты, которые вызвались толкать по воде 12 добровольцев. По точкам противника, открывшим огонь, были нанесены удары, после чего рота красноармейцев переправилась на противоположный берег.

— Неожиданно командир роты со связным впрыгнул в лодку, где сидели мы с товарищами. — вспоминает Владимир Петрович. — От перегруза суденышко стало тонуть и, не успели мы дойти до середины реки, лодка перевернулась, Солдатская экипировка тянула ко дну: скатка, оружие, патроны, каска, саперная лопатка, две гранаты, сухой паек…

— Я ушел под воду, карабин за шею тащит вниз. Каска сдвинулась на глаза: как голову не подними – темно. А когда каска свалилась вижу: ребята рядом барахтаются. На счастье лодка перевернулась вверх дном. Нас, крепко вцепившихся в борта, заприметили с берега, но спасли не всех – трое утонули. Кто знает, не было бы среди нас командира роты, поспешил бы кто на выручку? На берегу пришлось выбросить сухари, концентраты и патроны. Карабин высох и на глазах покрылся ржавой пленкой. Пока приводили себя в порядок, передний край финнов был разбит, наступила передышка. Так что в этом бою мне участвовать не пришлось.

Красные сапоги

Но было много других боев. В их огне пропадали боевые друзья: убит, ранен, судьба неизвестна…

— На одном месте не сидишь, постоянно перемещаешься. Бывало, смотришь, человек только рядом был, и вдруг уже нет… И никто не может ответить, где он: то ли убили, то ли что…

На Карельском фронте погиб командир второго батальона капитан Криницын Иван Ильич. Товарищи похоронили его на приметном, вроде бы, месте — под сосной, рядом с камнем… После войны могилу отыскала дочь. Вместе с останками других бойцов, найденных в тех местах поисковиками, командира перезахоронили в братской могиле. При этом «Медальоны смерти» имелись при всех погибших, кроме того, что лежал под сосной. Там еще продолжались поиски, и спустя несколько лет обнаружили останки бойца с красными сафьяновыми сапогами.

— Кто знал капитана Криницина, смекнули: сапоги его! Свои тогда пришли в негодность, и он носил трофейные. Сообщили дочери, та сделала анализ ДНК, который подтвердил родство с погибшим в сафьяновых сапогах. Его похоронили отдельно. А кто лежит в братской могиле под именем капитана Криницина, теперь и не узнать, — произносит Владимир Петрович.

Европа выучила наши песни

  

В одном из боев на Карельском фронте герой нашего рассказа получил слепое осколочное ранение. После госпиталя вернулся в полк и продолжал службу с осколком в ноге. Удалили его много позже – в пятидесятых.

— В декабре 1944-го нас направили на третий Украинский фронт, а весной 1945-го мы уже воевали под Будапештом в Венгрии, участвовали в Венской наступательной операции, где и встретили Победу. Радости не было предела: кричали, плясали, выпивали… В Вене насчет питания проблем не было: в любом доме на чердаке или в подвале можно было найти и окорока, и колбасы, и выпивку. Из-за боев некоторые дома были брошены, а те хозяева, что оставались на местах, радовались победе вместе с нами. К слову, австрийцы много помогали в разведке, предоставляли данные о немецких укреплениях! По окончании войны в маленьких городишках нас приглашали в дом и угощали пивом местные старики в шляпах с пером.

До февраля 1946-го дивизия дислоцировалась в Венгерском городе Кишкунхалаш.

— 1946 год я встречал в венгерской семье, — вспоминает Владимир Петрович. — Венгры звали меня Вальдемаром. Был щедро накрыт стол, они пели наши песни: «Катюша», «Волга-Волга», а меня чествовали, как русского солдата.

Но февраль 1946 года ненамного приблизил служивого к дому — его дивизию направили на Дальний Восток, где предстояло нести службу еще три года.

Женился «на бегу»

Демобилизовавшись в марте 1949-го, Владимир поехал к матери, которая к тому времени жила на станции Шексна Вологодской области.

— Работать в колхозе, честно говоря, не хотелось, и я поехал в Мурманск: услышал объявление по радио о наборе в военизированную пожарную охрану. Меня, как бывшего десантника, приняли с радостью и направили в Мончегорск.

Город металлургов произвел на Владимира настолько удручающее впечатление, что решил здесь не задерживаться. «Куда меня занесло?!» — думал он. Шел конец августа, пасмурно, моросил дождь, вместо автобусов — шалманы…

Но у судьбы были другие планы. Здесь он познакомился с милой девушкой из семьи фронтовика. Спустя год общения, в дождливый день Володя спросил ее: «Ну, сколько можно дружить-то?» Невесту смущал ливень за окном, совсем не хотелось мокнуть. Но находчивый жених предложил: «А мы бегом…» Так, «на бегу» Римма Ивановна Белова стала ему законной женой.

Диплом писал в больнице

Владимир не всегда работал в пожарной охране. Он поступил в Петрозаводский университет на исторический факультет и на 5-м курсе устроился преподавателем истории в вечернюю школу. И неожиданно среди учебного года заболел закрытой формой туберкулеза.

— Это была трагедия, — признается Владимир Петрович. — В больничном городке в тубдиспансере меня лечили 12 месяцев! Коллеги-преподаватели сделали все возможное, чтобы я окончил обучение в университете. Директор школы Изяслав Яковлевич Айзенштадт договорился с руководством диспансера, чтобы мне создали условия для продолжения занятий. Я писал дипломную работу в комнате, где измеряли рост и взвешивали пациентов. Жена купила мне портативную пишущую машинку, приносила книги из библиотеки. Такие условия могли быть только при советской власти…

Легко работать с людьми

Университет был окончен, но… путь в школу закрыт: людям перенесшим туберкулез, нельзя работать с детьми. И снова помог директор вечерней школы: устроил коллегу оформителем в желдорцех комбината «Североникель». Владимир Петрович скромничает, говоря о себе, мол, всегда имел склонность к рисованию. С его талантливыми работами мончегорцы познакомились весной уходящего года, благодаря выставке в Музее цветного камня. Коллекция мастера насчитывает около полутора сотен картин маслом и акварелью: портреты, пейзажи, натюрморты…

Коммуникабельному, искреннему и внушающему доверие человеку легко дается работа с людьми. Вся дальнейшая трудовая деятельность Владимира Петровича Субботина была тесно связана с общественной работой: инструктор пропаганды и агитации в горкоме партии, в тресте «Кольстрой» занимался партийной работой, находясь на должности инженера, а на пенсию ушел из городского общества «Знание», где занимал должность секретаря.

***

Жену и двоих детей — дочь и сына — Владимир Петрович похоронил. А трое его внуков живут и здравствуют в Мончегорске и подарили дедушке уже восемь правнуков. Сегодня он окружен уважением, вниманием и заботой не только близких. Он — желанный гость и участник городских мероприятий.

Долгих лет и крепкого здоровья Вам, Владимир Петрович!

 
Лана КАЛИНИНА. Фото Ланы КАЛИНИНОЙ

Материалы по теме