Андрей Буторин: «Я всегда писал для души»
Андрей Буторин для большинства — писатель-фантаст, а для кого-то — коллега по работе — программист центра информационных технологий и автоматизации производства Кольской ГМК.
— Когда-то я работал инженером-электроником автоматизированной системы управления технологическим процессом (АСУ ТП) цеха электролиза никеля №2 тогда еще комбината «Североникель». С появлением компьютеров возникло желание изучить, что за процессы в них происходят? Вник и перевелся на программиста. Так что я самоучка, — говорит о себе Андрей Русланович.
Что же подтолкнуло человека, чья деятельность, казалось бы, совсем не связана с литературой, взяться за перо, узнаем из первых рук.
«Таких не берут в космонавты»
С детства Андрей бредил космосом. Перечитал о нем всё, что было в библиотеке: от научных статей до фантастики. Мечтал стать «Гагариным». Но из-за близорукости медики «зарубили» мечту парня: «таких не берут в космонавты». Однако, в случае с нашим героем, именно благодаря неприятностям со зрением литература приобрела писателя-фантаста! Такого, что в деталях опишет путешествия в параллельные миры или, на другие планеты…
По окончании школы Андрей Буторин попытался хоть как-то приблизиться к небу и поступил в Ленинградский институт авиационного приборостроения. По его окончании раскусил иллюзорность своих стремлений: выпускнику светили не далекие звезды, а бумажки, которые предстояло всю жизнь «перебирать». Так он пришел к выводу, что лучше бумагу использовать по прямому назначению: записывать на нее свои фантазии.
Развлекаясь, Андрей стал упражняться в стихосложении. К слову, успешно: не раз становился победителем в различных газетных конкурсах. Дважды заработал призы: в 1995 году — сто долларов за стишки «Садюшки» в газете «Скандалы» и в 2000-ом — телевизор за политические частушки в конкурсе «Счас спою!», организованном «Комсомольской правдой». Поразмявшись стихами, начинающий автор взялся за прозу.
Начало…
В некотором роде тому способствовал опыт в качестве редактора газеты. После института Андрей по распределению попал в Смоленск — на завод «Измеритель». Там его выбрали заместителем секретаря комитета комсомола. В функции секретаря входила помощь редактору местной газеты-многотиражки.
— Понятно, что когда я его замещал, приходилось и собирать информацию, и редактировать, и верстать, — вспоминает Андрей Буторин. — Понравилось. Я пожалел, что не пошел учиться по этой стезе. По возвращению в родной город пару лет сотрудничал с газетой «Мончегорский рабочий». Газетное дело, возможно, меня и подтолкнуло к написанию рассказов.
Один из первых рассказов писателя-фантаста опубликовали в Великобритании в эмигрантском журнале «Черный квадрат». «Успех» не опьянил автора, а вот более поздние публикации в российских журналах «Техника — Молодежи» и «Юный техник» Андрею откровенно польстили!
— Ведь «Техника — Молодежи» — старое, уважаемое издание с большим тиражом. Я сам его много лет выписывал, — делится Андрей Русланович.
Трудности перевода
Любому автору отрадно, когда не он уговаривает издателя опубликовать свое произведение, а издатель сам предлагает приятную возможность. В литературной жизни нашего героя случалось и такое. Редакция киевского журнала «Днiпро» связалась с писателем и, получив добро на перевод с русского на украинский язык рассказа «Цветы на асфальте», напечатала его на своих страницах.
Впрочем, не все произведения Андрея Буторина легко переводятся на другие языки. В его романе «Мутант» из серии Дмитрия Глуховского «Вселенная Метро-2033» один из героев коверкает слова, выражения, часто путает буквы. Не зная русского языка, трудно догадаться, о чем говорит персонаж. К примеру, он просится идти вместе с главным героем и обещает: «Возьми меня, я буду твоим пистолецем…», подразумевая готовность вести летопись, мол, станет летописцем.
— По поводу этого романа, в одной из социальных сетей мне написал переводчик-любитель из Польши. Он признался: «Я считал, что знаю русский язык. Но в «Мутанте» пробирался сквозь дебри!».
Сдерживают рамки
У автора есть несколько, так называемых, серийных книг, при написании которых приходится ориентироваться на законы серии и ее аудиторию, придерживаться определенных рамок.
— Рамки хоть и варьируются, но существуют. Нельзя писать противоречащее ранее созданному. Взять, к примеру, ту же серию «Вселенная Метро-2033». Если у Дмитрия Глуховского на месте разбомбленного Мурманска – воронка, я не могу город «воскресить». А в романе «Север» из той же серии я рассказываю о путешествии саамского героя по Кольскому полуострову: от Сейдозера до Видяево. Большинство упомянутых в книге мест я сам посещал неоднократно. Описывал их по памяти, а где не был – сверял с картой, с фотографиями, чтобы отображение местности оставалось максимально приближено к реальной.
Если в написании книги по заказу приходится себя сдерживать, то в создании несерийного произведения, главное — поймать идею.
— Стоит начать записывать неопределенную мысль, происходит погружение в тот мир. Я порой обнаруживаю, что действие в книге разворачивается само собой, помимо меня. Герои могут поступать так, как я и не предполагал. Может неожиданно «выплыть» тема любви, которую я уже зарекался затрагивать. К слову, в основу романа «Сильнее боли» легли любовные отношения. Кроме того, сюжет может еще и присниться. Например, в повести «Банка без крышки», опубликованной в израильском журнале «Млечный путь», я описывал героев своих снов.
Чем заинтересовать известного писателя?
К маститым писателям нередко обращаются начинающие авторы с просьбами оценить творчество. Не обходит чаша сия и Андрея Буторина.
— Я не люблю этим заниматься, потому что 90% обращений приходят от графоманов — слабо знакомых с правилами русского языка людей. Это понятно с первого взгляда. Если поначалу мне льстили подобные просьбы, я отзывался, то теперь, когда они переросли в количестве за сотни, откликаюсь редко. Не так давно на почту пришло письмо молодого человека. Его письмо заинтересовало, во-первых, своим непосредственным обращением ко мне, а во-вторых, оно было написано совершенно грамотно и в интересной манере. Конечно, я прочел его труд и подробно разобрал. За мою писательскую практику наберется всего пара-тройка случаев, когда присылали «произведения» не школьно-сочиненческие с линейным сюжетом, а с собственным стилем, достойной подачей. Если материал ярко выделяется, то и грамматические ошибки не замечаются.
Если бы не…
— Если бы я не стал писателем, то, наверное, более широко занимался бы программированием. А сейчас я в этом плане не создаю новое, просто поддерживаю старое. Возможно, взялся бы за рисование. Я раньше рисовал карикатуры для «Мончегорского рабочего». В детстве играл на баяне, но это было временное заблуждение, — припоминает свои таланты и увлечения Андрей. — Когда меня захватила журналистика, я пожалел, что не пошел на журфак. Хотя, допускаю, что работа корреспондента могла бы отбить охоту от писательства.
Муза дарит… время
Андрей Русланович любит лес и в свободное время отправляется на природу.
— Раньше ходил с рюкзаком по походам. Теперь — летом, если есть возможность, иду по грибы. Нравится бродить по лесу в одиночестве.
Свободное время нашему герою создает жена Марина Васильевна, вместе с которой прожито уже более четверти века. Если у писателя есть муза, организатор комфорта, ему пишется играючи.
— Я всегда писал именно для души, а не для того чтобы получать гонорары. Впрочем, есть одна мысль, что подспудно тлеет: неплохо было бы, если бы меня читали, — признается Андрей Буторин – писатель, у которого уже есть армия поклонников.
