Banner
Banner
29 марта 13:41
  • $ 92.26
  • € 99.71
Наши люди
28 января 2014 13:34

Это подвиг: просто не сглотнуть хлеб

     То, что пережили ленинградцы более 70 лет назад, многим нашим современникам и не представить… И годовщина освобождения Ленинграда от вражеской блокады для них — самый важный день.

В том числе и для автора этих строк. Живу и воспитываю сына только благодаря беспримерному мужеству жителей города на Неве, каждый шаг которых в те годы был подвигом.

Моя мама родилась за три месяца до начала Великой Отечественной войны — в конце марта 1941-го. Жила она в Ленинграде со своими родителями (моими бабушкой и дедом) на Английском проспекте, в Лесном (исторический район Санкт-Петербурга. Прежние названия: Лесной коорпус, Лесная часть и Лесновский участок). Проспект получил такое название благодаря существовавшей в этом местечке в начале XIX века ферме, которой управляли англичане (ныне проспект Пархоменко). Занимала семья комнату в одной из коммунальных квартир. До войны бабушка — Дубровина Марфа Гавриловна — трудилась на кордно-бельтинговом (технические ткани) комбинате «Красный маяк», дед — Снопок Иван Николаевич — служил в пожарной части. С началом войны дед продолжил служить пожарным, а бабушка сидела дома с грудным ребенком на руках. Ленинградцы еще не представляли, что их ждет впереди. Хоть и были введены продовольственные карточки, но еще в июле-августе действовали Но враг наступал быстро, и в сентябре город был уже окружен — началась блокада. Пошли усиленные бомбежки. Особенно сильными были бомбовые и артиллерийские удары в октябре-ноябре 1941 года. Немцы сбросили на Ленинград несколько тысяч зажигательных бомб, пытаясь вызвать массовые пожары. Но мужество пожарных, простых жителей, школьников, студентов не позволяли выжечь город дотла. В этом есть и заслуга Снопок Ивана Николаевича, моего деда-огнеборца.

Бабушка, Марфа Гавриловна, участвовала наравне со многими ленинградцами в строительстве оборонительных сооружений, как на дальних и ближних подступах к городу, так и в самом городе, разборе завалов после авиа — и артиллерийских ударов. Моя мама, тогда грудной ребенок, оставалась в это время на попечении соседки по дому — тети Шуры.

Близилась страшная холодная зима. Голод подступал все ближе и ближе. Дед — на службе, бабушка — на «Красном маяке», ведь многие предприятия легкой промышленности были «заточены» на оборону. Работала, как и все, голодная, в промерзших и полуразбитых цехах. А мама — на руках у тети Шуры, которая рассказывала потом: «Рассасываю хлеб, что Марфа мне для дочки оставила, а сама все твержу себе — только бы не сглотнуть, только бы не сглотнуть. Заверну кашицу в тряпицу, да соску эту Людочке в рот. Так вот и кормила, пока родители на службе»…

Это — подвиг. Взять и не сглотнуть хлеб. Просто — не сглотнуть хлеб…

Из воспоминаний тети Шуры: «Помню, Иван где-то раздобыл мешок полугнилых верхних капустных листьев. Марфа все это дело заквасила. И всем соседям разнесла по блюдечку. Многие были удивлены, я — нет, ведь Марфа всегда была очень добрым и отзывчивым человеком».

А сколько таких малых и больших подвигов совершали ленинградцы? Тысячи, сотни тысяч, миллионы. И выстояли несмотря ни на что. Именно доброта и отзывчивость помогли выстоять, наладить жизнь после войны. А ведь и после ее окончания время было отнюдь не сытным.

— Помню, как мама, когда мне было шесть или семь лет, послала меня впервые в магазин самостоятельно отоварить хлебные карточки (их в городе отменили только в 1947 году), — вспоминает уже моя мама. — Выдали мне хлеб в граммах, с довесочками, как в блокаду. И один мальчишка, с вечно-голодными, как и у многих блокадных детей, глазами, попросил меня отдать ему этот маленький довесочек. Преисполненная важностью поручения, что все до крошки нужно принести в семью, я отказала. Узнав, Марфа Гавриловна очень расстроилась: «Как же ты могла, доченька?» Этот упрек, как хороший урок, я запомнила на всю жизнь. Урок доброты и милосердия…

Низкий поклон вам, ветераны, освободившие город, низкий поклон вам, ленинградцы, выстоявшие почти 900 дней ужаса. И вечная память павшим…

*******

P.S. К большому сожалению, мы не можем опубликовать фотографии из семейного архива, так как они находятся в Санкт-Петербурге.

 
Егор АРСЕНИН, Заполярный