Память как связь времен и поколений

0

0

Специалист по танкам

— О своем знаменитом дяде, дослужившегося до звания полковника и генеральской должности, я слышал с детства, — начал свой рассказ Владимир Жидовецкий. — Но лично познакомился только в 1973 году, когда стал студентом Московского института стали и сплавов. Он пригласил меня к себе в Харьков. Дядя был очень похож на моего отца чертами лица и оказался радушным, сердечным человеком, с военной выправкой. Он меня по всему Харькову возил, показывая достопримечательности и исторические места.

Дома же Соломон Иосифович рассказывал о войне, показывая фотоальбомы и пожелтевшие от времени газетные вырезки.

— Дядя, как и мой отец, родом из Кировоградской области, — продолжил Владимир Жидовецкий. — И получилось так, что в мае 1941 года он только окончил бронетанковую академию в Москве и был направлен в Ленинградский военный округ, где через месяц встретил войну. Воевал в Ленинграде на Волховском фронте. Он был специалистом по танкам, знал их в совершенстве. И командование дало задание отыскать в осажденном городе на Неве танки, которые во время войны были на вес золота. Боевые машины нашлись, это были еще Т-26, но надо было их восстановить, а для этого — найти людей, которые это бы смогли сделать.

К их поиску подключили НКВД. Специалисты нашлись, но у многих не было сил для работы. Помощнику командира по технической части 16-го отдельной танковой Краснознаменной Дновско-Лужицкой бригады Соломону Жидовецкому для начала предстояло накормить своих помощников, вернуть их к жизни. Ценой неимоверных усилий были восстановлены три танка, которые в дальнейшем использовались при прорыве блокады Ленинграда. За техническое обеспечение, ремонт и эвакуацию боевых машин с поля боя Соломон Иосифович в январе 1942 года был награжден медалью «За отвагу».

Автор «Марша танкистов»

При работе Kn51 над этим материалом выяснился еще один интересный факт. Оказывается, что Соломон Иосифович стал автором «Марша танкистов 16-й бригады», которая в 1941-1942 годах защищала Ленинград на огневых рубежах в районе поселка Синявино. Владение Синявинскими высотами позволяло контролировать обширную территорию Шлиссельбургско-Синявинского выступа от Ладожского озера до реки Мги на юге, которая являлась оптимальным местом для прорыва блокады.

— Об этом факте я даже не знал, — говорит Владимир Жидовецкий. — Но припоминаю одну фразу из песни в одном из поздравлений к Дню Победы: «В битвах кровавых с фашизмом». Дядя Сёма (так я его всегда называл) был очень внимательным и заботливым человеком, всегда присылал нам поздравления с праздником, которые начинались словами «Сердечно поздравляю вас…», я тоже никогда не забывал послать поздравления от нашей семьи.

Судьба его хранила

Из Ленинграда Соломон Жидовецкий был переброшен на Север, на Мурманское направление. Здесь уже в звании инженера-полковника, в должности начальника технического отдела Управления командующего бронетанковых и механизированных войск Карельского фронта он принимал участие в Петсамо-Киркенесской операции.

— Дядя рассказывал о наступлении наших танков. Местность была труднопроходимой, противник порой даже не ожидал возможности появления танков. Дойти до позиций противника получалось у одного танка из трех. Боевые машины, которые выходили из строя, нужно было эвакуировать, утащить с поля боя в безопасное место, в ремонтную зону. Несмотря на опасность — подбитые танки уже были «пристреляны» наводчиками противника, мой дядя это делал и в дневное время. Ему говорили: «Куда ты лезешь, дождись темноты!», но он стремился как можно скорее эвакуировать танки, восстановить их и поставить в строй. Дяде Сёме везло. Он рассказывал: «Идем мы втроем, а из-за кустов автоматная очередь — в товарищей слева, справа пули попадают, а в меня — нет». Судьба хранила его.

За проявленное мужество и героизм во время Петсамо-Киркенесской операции Соломон Жидовецкий был награжден орденом Красного Знамени.

После рассказов героя-родственника Владимир Жидовецкий долго искал на карте Петсамо, но не мог найти. И только уже после окончания института, когда попал в Мурманскую область, на комбинат «Североникель», узнал, что поселок Петсамо после победы Красной Армии стал Печенгой.

— В первой командировке в Заполярный я всматривался в дорожные указатели: искал Петсамо, но не нашел, — рассказывает Владимир Жидовецкий. Потом узнал, что это нынешняя Печенга, в которой на постаменте стоит танк Т-34. Я всегда проезжаю мимо мемориала нашим воинам с щемящим чувством, ведь в далеком октябре 1944 года по этой земле ходил мой дядя, освобождая ее от немецко-фашистских войск.

Воспитал генералов

В 1945-м война для Соломона Иосифовича Жидовецкого не закончилась. С Севера его путь лежал на Дальний Восток, где шла последняя военная кампания Второй мировой — война с Японией. На то время он был уже начальником отдела ремонта и эвакуации Управления командующего бронетанковых и механизированных войск 1-го Дальневосточного фронта.

После Японии Соломон Жидовецкий продолжил службу в Забайкалье, был заместителем командира дивизии по технической части в Читинской области. После вместе с женой уехал в Харьков, где преподавал в известном на всю страну танковом училище. И получилось так, что его выпускники в последствии сами стали учить военному делу.

— С двумя полковниками, которые хорошо помнили дядю, я познакомился, когда проходил подготовку на военной кафедре в Московском институте стали и сплавов, — говорит Владимир Жидовецкий. — Вообще учеников дяди можно было встретить по всей стране. Помню, как-то вместе с ним приехали в Москву на празднование Дня Победы. На традиционной встрече участников войн мы стояли в окружении генералов. Один подошел к нам поближе, дядя представил меня. Генерал улыбнулся, протянул мне свою крепкую руку. Оказалось, что в прошлом он был курсантом того знаменитого Харьковского училища. Вот такие интересные встречи были.

— Дядя Сёма был удивительным человеком, интересным собеседником. Он обладал особым магнетизмом, с ним было легко и комфортно. Я очень любил приезжать к нему в гости в Харьков. Последний раз виделись в январе 1992 года, — с грустью говорит Владимир Жидовецкий. — В условиях кризиса на Украине моя двоюродная сестра приняла приглашение переехать с семьей в США, в Чикаго. Дядя Сёма и слышать об этом не хотел. Не знаю, чего стоило уговорить его на переезд, ведь ему уже было 85 лет. А в 2000 году я получил печальное известие, что дяди Сёмы не стало… Он прожил долгую и достойную жизнь — умер в 93 года — и является примером для меня во всем.

Игорь ПЕТРОВ. Фото из архива семьи ЖИДОВЕЦКИХ и с сайта http://www.pobeda1945.su

* * *

Мы всегда рядом: читайте новости Kn51 и участвуйте в опросах в нашей официальной группе в ВКонтакте, следите за событиями в Фейсбук, Инстаграм, Твиттер.